Блог редактора

Как реагируют наши соотечественники на реорганизацию Россотрудничества? В чем причина нынешних европейских проблем и неурядиц? Почему Европа затягивает отмену визового режима с Россией? На эти темы мы побеседовали с Сергеем Глебовичем Петросовым, руководителем ассоциации «Европейское русское сообщество» (Бельгия), который принимал участие в недавно прошедшем в Санкт-Петербурге IV Всемирном конгрессе соотечественников.

- Вы, насколько я знаю, участник всех Всемирный конгрессов соотечественников. Каково Ваше впечатление от нынешнего?

- На мой взгляд, этот конгресс отличается худшей, по сравнению с предыдущими, организацией. Это относится и к логистике (например, организация питания), и в целом к работе конгресса. С учетом важности этого события для всего Русского мира, а мы говорим, что Русский мир - это свыше 30 млн. человек, которые связывают с этим форумом определенные надежды и ожидания, конгресс, наверное, заслуживает того, чтобы к его организации, подготовке, подходить с соответствующими критериями и требованиями. Это то, что касается организации.

Второе, что я бы отметил, конгресс так и не дал ответов на те вопросы, которые очень активно обсуждаются в экспертном сообществе последний год. Мы надеялись, что эти вопросы, эти темы будут затронуты на конгрессе, в частности, в работе первой секции (она занималась проблемой участия соотечественников в гражданском обществе). Но, к сожалению, эти вопросы даже не ставились – они не были включены в повестку дня, не прозвучали ни на пленарном заседании, ни в секциях. Все это, к сожалению, вызывает определенный скепсис.

- Общаясь в кулуарах с участниками конгресса, я слышал такую точку зрения. Многие из них говорили о том, что сейчас завершился очень длительный и напряженный организационный период. И сегодня начинается переход к практической работе. Вы отмечаете этот симптом или все-таки, с Вашей точки зрения, такой вывод преждевременен?

- Я бы сказал: и да, и нет. Почему да? Потому что, какие-то самые главные вопросы за тот период, который прошел с 2006 года, с момента предыдущего конгресса, обрели ясность и четкую форму и стали понятны большинству. С тех пор была проделана действительно огромная работа по структуризации Русского мира. То, что сегодня мы все фактически знаем друг друга, что во многих странах созданы координирующие структуры, что есть понимание, куда, к кому и по какому вопросу можно обращаться – все это заслуживает положительной оценки. И мы, безусловно, должны сказать «спасибо» тем людям, которые все это сделали.

Почему нет? Потому что, действительно, прошел определенный период, и мы готовы сделать следующий шаг. И именно на нынешний конгресс мы возлагали надежды на то, что этот шаг будет сделан, или хотя бы намечены пути движения вперед. К сожалению, на конгрессе этого сделано не было, а ждать еще три года до следующего довольно тяжело.

- Сегодня в Россотрудничестве с приходом нового активного, авторитетного и компетентного руководителя – К.И.Косачева – идет серьезная реструктуризация. Какие надежды Вы возлагаете на эту обновляемую структуру?

- Это одна из самых хороших новостей за последние годы. Поясню, почему. Мы об этом уже много говорили и настаивали - работу с соотечественниками должно вести одно ведомство, причем это должно быть не Министерство иностранных дел. Я не перечеркиваю всего хорошего, что было сделано МИДом, но подчеркну - МИД призван решать внешнеполитические задачи, а это всегда установление добрососедских отношений с другими государствами. И вот тут задача поддержки соотечественников может вступать в противоречие с основной миссией министерства: не во всех странах, особенно если речь идет о странах СНГ и Балтии, эта поддержка воспринимается адекватно. Иногда ее рассматривают на местах если не как враждебную деятельность, то уж точно как нежелательную.

И то, что мы пришли к пониманию, что соотечественниками должен заниматься не МИД, а другое ведомство – это, безусловно, позитивный факт.

Мы рассчитываем также, что Россотрудничеству удастся сконцентрировать в своих руках большинство программ поддержки соотечественников. Сейчас поддержкой соотечественников занимаются различные ведомства, структуры, фонды, и каждая из этих структур работает по своей программе, имеет свои подходы и понимание тех или иных процессов. И это приводит к тому, что и так небольшие деньги, выделяемые на поддержку соотечественников, распыляются и не дают нужного эффекта, должной отдачи. Поэтому повышение роли Россотрудничества и придание ему координирующих функций в работе с соотечественниками – это, безусловно, позитивный факт. Это не только мое мнение, но и всех моих коллег.

- Сегодня Европа переживает не лучшие времена – проблемы с евро, с Грецией, Испанией, Португалией и другие. Некоторые наши эксперты считают, что ЕС справится с этими трудностями, которые имеют даже не столько экономический, сколько чисто финансовый характер. Другие же утверждают, что ЕС на пороге очень серьезных потрясений? Что это, с Вашей точки зрения, как человека, живущего в Европе, – детская болезнь или, действительно, начало конца?

- Мне очень трудно судить об этом, потому что, как житель Европы, я больше наблюдаю и ощущаю проблемы не экономические, а другого характера. Собственно говоря, по моему мнению, и экономические проблемы Европы во многом вызваны не экономическими или финансовыми причинами, а болезнями самого европейского общества. В первую очередь, это – миграция. Она приводит к ситуации, когда исторически сложившаяся в Европе социальная система, основанная, я бы сказал, на гуманистических и социалистических принципах, вступает в явное противоречие с возможностями по приему новых людей, по их социальной интеграции, в том числе из-за разности менталитетов (все-таки основная миграционная волна накатывает в Европу из стран с чуждыми для нее традициями и религией). Эти мигранты приезжают в Европу не для того, чтобы интегрироваться в нее. Кто-то, чтобы спастись, а кто-то даже, чтобы просто кормиться за счет богатой Европы, ничего не давая ей взамен. Вот это, как мне кажется, основная проблема Европы сегодня.

Что я еще хотел бы сказать в этой связи. Не знаю, насколько это известно сейчас в России, но в Европе существует достаточно прочная традиция ориентации на Россию, как на своего стратегического партнера. В Европе помнят высказывание де Голля о Европе от Атлантики до Владивостока, и этот постулат находит здесь все больше сторонников именно в связи и с миграционными проблемами, и с экономическим кризисом.

Расширение экономического, возможно, и гуманитарного сотрудничества с Россией рассматривается определенными кругами в Европе как один из путей выхода, в том числе, и из нынешнего кризиса. В этой связи формула мягкой силы, выдвинутая новым руководителем Россотрудничества, могла бы стать тем инструментом, который помог бы консолидации тех частей европейской элиты, которые положительно настроены по отношению к России, подвигнул бы их на более активные действия в развитии сотрудничества и углублении связей с Россией. В чем собственно заинтересована и сама Россия.

- Европа в лице ЕС уже длительное время не желает предоставить россиянам безвизовый въезд на свою территорию. И эта проблема невольно экстраполируется россиянами на весь комплекс отношений между Европой и Россией.

- Визовая проблема, на мой взгляд, это чисто организационная, административная проблема, не имеющая никакой связи с отношениями между Европой и Россией, с отношениями европейцев к россиянам. Эти вещи друг с другом на самом деле не взаимосвязаны.

Я думаю, что здесь, скорее всего, европейцы просто перестраховываются. Пожиная плоды мало контролируемой миграции у себя дома и видя громадный миграционный потенциал на юго-восточных границах России, они, конечно, опасаются нового потока и поэтому перестраховываются. Тем не менее, насколько я знаю, переговорный процесс продолжается. Европа, на мой взгляд, выдвигает достаточно обоснованные требования к укреплению границ и повышению защищенности документов от подделок. Удовлетворив их, Россия и Европа смогут двинуться дальше по пути отмены визового режима.

Еще раз скажу о роли мягкой силы, которую мы до настоящего времени недооценивали. Мы сегодня не влияем на европейское гражданское общество, к которому в Европе все-таки прислушиваются. И когда мы начнет претворять в жизнь концепцию мягкой силы, станем целенаправленно работать, в том числе и по лоббированию, в хорошем смысле этого слова, безвизового въезда, решать эту проблему в европейских институтах при помощи европейского гражданского общества, то, я думаю, это будет дополнительным импульсом для ее скорейшего урегулирования.

- ЕС воспринимается многими россиянами, как некий конгломерат, чем-то схожий с СССР. И, значит, какие-то процессы, имевшие место в Советском Союзе, должны проходить и в Европейском союзе. Например, формирование, скажем так, общеевропейского человека, по типу советского человека. С другой стороны, мы наблюдаем национально-сепаратистские процессы в Испании, Бельгии и в других странах. Так кто же такой современный европеец? Представитель той или иной нации или «общеевропеец»?

- Во всех европейских странах существуют народы, нации. И никакой европеец не идентифицирует себя в качестве некоего «общеевропейца». И если вы им скажите, что мы вас всех воспринимаем как некую общность, они, наверное, на вас обидятся.

Вы знаете, что в Бельгии идет перманентный конфликт между Валлонией и Фландрией. И в период его очередного возгорания прозвучала вот такая интересная мысль. О том, что Евросоюз (под ним мы понимаем некую бюрократическую наднациональную структуру, которая сейчас, наверное, в большей степени защищает свои корпоративные интересы, нежели европейские), на Бельгии, Каталонии и других очагах межнациональных конфликтов внутри стран, входящих в ЕС, обкатывает, а, возможно, и стимулирует превращение Европы из Европы национальных стран, национальных государств - в Европу регионов. В этом контексте становится понятна вся общеевропейская политика. Потому что, безусловно, национальные государства объединить труднее, чем регионы. Одно дело, когда в ЕС Бельгия или Испания входят как государства со своей историей, традицией и, соответственно, амбициями, другое – в Союз входят регионы.

Будет ли поддержана эта идея европейцами, в частности в Бельгии, или нет, покажет время. Но в любом случае она требует осмысления как возможной новой реальности, с которой, может быть, придется иметь дело России.

- Вы сказали о болезни европейского общества. А не кажется ли Вам, что эта болезнь во многом является проявлением того духовного кризиса, который поразил нынешнюю Европу? Чего стоит только отказ от идеи христианства, как станового хребта всей европейской цивилизации…

- Меня как христианина, как верующего человека, смущает, настораживает и, конечно, вызывает определенную жалость вот это нынешнее пренебрежение религией, демонстративный отказ от ценностей, на которых выросла европейская цивилизация. Более того, Вы совершенно правы, большинство проблем, наверное, вызвано именно вот этим отказом от своей истории, от некого набора ценностей и либерализмом, который доминирует сегодня в европейском сознании.

Но, мне кажется, это как раз и является причиной того, что люди все больше и больше обращают свои взгляды на Россию, как на страну, которая по-прежнему сохраняет уважение к своей религии, к своим корням, к своей истории. И, может быть, является неким нравственным ориентиром.

Но, еще раз повторяю, это отношение необходимо культивировать, развивать, поддерживать. Здесь, безусловно, нужны совершенно другие подходы и к работе с соотечественниками, как к инструменту мягкой силы, другая стратегия и тактика.

Пока же, к сожалению, соотечественники, и как демографический, культурный, интеллектуальный, профессиональный потенциал России, и как инструмент проведения российских интересов в странах их проживания, по-прежнему остаются недооцененными и не используются так, как могли бы использоваться.

Беседовал Вадим Лапунов, Помни Россию